суббота, 15 июня 2013 г.

СУББОТА:  —  Жизнь в режиме «О Т Н Ы Н Е»:  Kronos  Quartet.

M I N I M A L I S M:  —  K r o n o s   Q u a r t e t  (1998: — 25 Years).


Уран, боясь погибнуть от одного из своих детей, возвращал их снова в недра земли. Поэтому Гея, изнемогавшая от бремени, уговорила Кроноса, родившегося последним, оскопить Урана.

В и к и п е д и я


Идея минимализма — это хорошо зарытое старое, очень своевременно и закономерно прорастающее из своей противоположности.


к л и к а б е л ь н ы

В разгар Вьетнамской войны молодой скрипач с Западного побережья США, уже ложась спать, услышал в ночной радиопрограмме струнный квартет под названием «Черные ангелы», выразивший, как ему показалось, все разочарования, порожденные в нем бессмысленным военным конфликтом. Именно тогда Дэвид Харрингтон решил попытаться изменить облик современной камерной музыки, обратив ее в силу, которая способна порождать перемены.

В то время модернизм разделился на два лагеря, один беспощадно исповедовал серийную технику, другой оставался интеллектуально бездеятельным, один был одержимым теорией, другой простым до инфантильности. Харрингтон считал, что его квартет, «Кронос», должен играть музыку любых стилей, не вынося о ней никаких суждений. Квартет исполнял головоломного Пандерецкого в тюрьме «Сан-Квентин» и расширенную версию «Сиреневого тумана» Джимми Хендрикса в священных стенах «Карнеги-холла». Взлохмаченные парикмахерами, одетые по самой последней моде музыканты «Кроноса» легко переходили от акустических инструментов к электронным, они дали сотни мировых премьер и привлекли внимание международной публики к десяткам композиторов — Скалторпу, Гурецкому, Голихову, Волансу, Франгису Али-Заде, Пьяццоле.

То, с чего все началось, «Черные ангелы» Джорджа Крамба, появилось в их втором альбоме вместе с написанным во время войны квартетом Шостаковича, протестом против этнических чисток в Румынии Чаушеску и адаптациями произведений Иштвана Марты, Чарльза Айвза и Томаса Таллиса. Во всех восемнадцати минутах звучания Крамба невозможно найти ни единого мигаутешения. Этот квартет, вырастающий из другого — шубертовского «Смерть и девушка» — и пестрящий цитатами из классики, открывается зудением электронных насекомых, напоминающим сошедшую с ума ночную музыку Бартока, и через лабиринт имитаций тех звуков, что «создаются костями и флейтами» и «потерянными колоколами», устремляется к средневековой паване и отголоскам «Dies Irae». По партитуре его рассыпаны в виде ключей числа, седьмые и тринадцатые, указывающие на последовательности электронных звуков, и каждая такая последовательность служит симметричным откликом на те, что ее окружают. Спустя некоторое время строгая логика этого произведения преодолевает все его несоразмерности, и ухо начинает улавливать надежду на ждущие впереди лучшие времена. Не существует лучшего музыкального мемориала полных фальсификаций и нерешительности лет правления Никсона, а сама эта запись стала фундаментом всего того, чего стремился достигнуть «Кронос».

Я слышал, как «Кронос» играл «Черных ангелов» в кампусе Беркли перед слушателями с рюкзачками, прогуливавшимися, точно на рок-концерте, по лужайкам, и замиравшими, вслушиваясь в пассажи, которые представлялись им исполненными смысла лично для них. Это вспыхивавшее и угасавшее внимание публики ничуть не сказывалось на сосредоточенности музыкантов. Напротив, они старались приладиться к настроению аудитории, переходя, если какая-то из исполняемых ими вещей оказывалась неспособной захватить внимание слушателей, к чему-то вроде джем-сейшн. То была камерная музыка века пост-модернизма, требующая коротких приливов внимания, плюс визуального воображения. Крамб создал формулу: остальное доделал «Кронос».

Норман Лебрехт, «Маэстро, шедевры и безумие» (doc)

«Оскопление Урана Кроном». Джорджо Вазари и Жерарди Христофано, XVI век.

«Сатурн, пожирающий своих детей». Франсиско Гойя, 1819-1823.



Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и, не находя, говорит: возвращусь в дом мой, откуда вышел;

и, придя, находит его выметенным и убранным;

тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там, — и бывает для человека того последнее хуже первого.

(Лук.11:24-27)


Ж И З Н Ь   В   С Т И Л Е   М И Н И М А Л И З М А

Жизнь в стиле минимализма

Современный мир — это перегруженное пространство: физическое, информационное, эмоциональное. В перегруженном пространстве, как в забитом вагоне метро, нет места для свободы. В нем нет возможности дышать и двигаться так, как нужно. И в прямом, и в переносном смысле. Идея минимализма — это хорошо зарытое старое, очень своевременно и закономерно  прорастающее из своей противоположности. Это порядок, возникающий из хаоса.

Минимализм в физическом пространстве

Идея «расхламления» так же стара, как человеческая ненасытность. В системе фэн-шуй, например, избавление от лишнего — первый шаг к гармонизации пространства и собственной жизни.

Вот что получает человек, очищая свой дом от ненужных вещей:

* свободное место для себя; его движения больше не скованы теснотой;

* свободное время, сэкономленное на обслуживании множества вещей;

* свободную энергию, которая уходила на мысли, чувства и действия, связанные с вещами.

Они занимают не только физическое пространство. Все, чем мы себя окружаем, становится частью нашей психической реальности. Атмосфера дома, в котором много ненужного хлама, давит своей застойной энергией. Даже если это самый модный «брендовый» хлам.

Минимализм в физическом пространстве — это максимально эффективные инструменты для удовлетворения потребностей. Качество предпочитается количеству. Поэтому вещь выбирается с четким пониманием, насколько и для чего она нужна. Как правило, функции массы предметов могут эффективно совмещаться в одном. Например, вместо объемного мягкого уголка, спальной кровати и старого кресла может оказаться вполне достаточно одного современного многофункционального дивана. На котором удобно сидеть, лежать и спать.

Если идти от реальной потребности — человеку нужно гораздо меньше, чем предлагает окружающий мир вещей.

Минимализм в информационном пространстве

Далеко не вся доступная информация глотается и переваривается из потребности. Здесь практически как с едой: пытаясь втолкать в себя предлагаемый супермаркетом ассортимент, человек становится неразборчивым. Он не чувствует, что действительно нужно его организму, что бесполезно и что вредно. Пропуская через себя литры кока-колы, он не получает той энергии, которую мог бы извлечь из стакана свежевыжатого сока.

«Минимализм — информационная пища, которая подается малыми дозами. Ингредиенты блюда минимализма: простые слова, здравый смысл и моментальное применение» (с).

С этой точки зрения, мне очень импонируют афористы. Идеальная пропорция слов и смысла. Как обстановка в доме минималиста, слова в афоризме максимально эффективны: они подобраны в нужном количестве, качестве и порядке. Всего одна фраза — и ваш ум получает концентрированную мысль. Которая может стоить целой книги.

Очень часто именно из соображений экологии информационного пространства минималисты отказываются продолжать путать водопровод с канализацией и избавляются  от телевидения. Либо очень тщательно «фильтруют» исходящую из него информацию, значительно ограничивая количество каналов в настройках.

Минимализм в эмоциональном пространстве

Речь, конечно же, не идет о запрете чувствовать. Скорее наоборот: отказ подвергать постоянному воздействию определенные «эмоциональные точки» наконец дает возможность почувствовать то, что есть внутри, а не то, что постоянно стимулируется снаружи.

Эмоциональная сфера человека — очень тонкий инструмент. Поэтому бесконечная игра «на нервах» (страхе, агрессии и т.д.) может расстроить его. Избавляясь от ненужных раздражителей, человек освобождает «клавиши» своей эмоциональной сферы для совсем другой музыки. Той, которая звучит внутри каждого из нас.

Пространство, в котором есть место для человека, дает ему свободу: мыслить, чувствовать и действовать согласно своей сути.

Источник

Комментариев нет: